Его самую известную актерскую и режиссерскую работу – «В бой идут одни «старики» – называли одним из лучших фильмов о войне, но реализовать все творческие замыслы ему не дали.
Даже если бы не та роковая авария, которая забрала его жизнь, Быков, перенесший к 50 годам три инфаркта, вряд ли пережил бы четвертый.
И причиной было не только то, что ему не давали снимать. Больше всего актер страдал из-за сына, которого упекли в психиатрическую клинику и в результате вынудили бежать из СССР…
Всю жизнь Леонид Быков прожил с одной женщиной – Тамарой Кравченко, на которой женился еще в студенческие годы. Они познакомились в 1947 г., когда Быков поступил в Харьковский театральный институт.
Тамара мечтала стать артисткой оперетты, но отказалась от актерской карьеры после замужества и рождения детей. В 1956 г. у пары родился сын Александр, которого в семье называли Лесь, а спустя 2 года – дочь Марьяна.
Она говорила, что родители всю жизнь друг друга любили, и на первом месте у отца всегда была семья:
« Я могу сказать, что большего счастья, большего понимания и более бережного отношения друг к другу, чем у моих родителей, я не встречала ни у кого ». Творческую судьбу Леонида Быкова вряд ли можно было назвать очень успешной.
Его взлет в актерской профессии был очень стремительным – после первых же ролей на него обратили внимание и пригласили на «Ленфильм». В 1959 г. он вместе с семьей переехал в Ленинград.
Первую громкую популярность ему принесли фильмы «Укротительница тигров», «Максим Перепелица» и «Алешкина любовь», но быстрый взлет вскоре сменился застоем.
Быков пытался реализовать себя в качестве режиссера, но его первые работы не пользовались большим успехом.
Прямолинейный и бескомпромиссный, он не умел угождать, заискивать, просить и кланяться. Его дочь Марьяна рассказывала: « Он мог посоветовать министру, который не умеет управлять, уйти на пенсию.
Мог отказаться от банкета с очень важной особой и пойти в это время, скажем, на рыбалку ». Из-за конфликтов с руководством в 1963 г. Быков перенес первый инфаркт.
В письме другу Быков признавался: « Уже почти год не снимаюсь. Отказался от девяти сценариев.
Не хочу участвовать в лживых и антихудожественных вещах. Конечно, так долго не протянешь. Все чаще думаю, что надо возвращаться домой ».
В конце 1960-х гг. его убедили вернуться в Киев, на киностудию им. Довженко, однако работать ему там не давали, написанные им сценарии отдавали другим режиссерам.
«Пробивать» дорогу для фильма «В бой идут одни «старики» ему пришлось на протяжении 5 лет! В Министерстве культуры сюжет фильма называли неправдоподобным и надуманным, характеры – «негероическими», а персонажей-летчиков – «поющими клоунами».
А когда Быкову все же удалось добиться разрешения на съемки и воплотить свой замысел, его оглушительному успеху у зрителей никто из коллег не радовался.
У него было множество завистников, которые настраивали против него руководство. Разрешения на следующую постановку Быкову пришлось ждать 4 года. За это время он перенес еще два инфаркта.
Леонид Быков предчувствовал свой скорый уход и опасался того, что очередной инфаркт станет последним. И он написал своим близким письмо, которое звучало, как завещание.
В нем актер поделился самыми сокровенными мыслями, которые не давали ему покоя: « Самое главное. Моя боль, моя совесть, моя вина – Лесь. Помогите ему поверить в людей.
На него обрушилось столько, что хватило бы этого горя на целый народ… Это моя вина, что я отбивал его от «своего хлеба ».
Проблемы с сыном начались после того, как он пошел в армию. Лесь был таким же правдолюбцем, как отец, и так же не умел угождать начальству.
Однажды Леонида Быкова пригласили в часть сына на творческую встречу. Он приехал, выступил, но отказался выпивать на банкете, устроенном командованием.
После этого у Леся начались неприятности, он регулярно начал получать наряды вне очереди. Через месяц Леонида Быкова снова пригласили выступить перед высоким начальством.
На этот раз он ответил отказом. Через несколько дней во время ночного дежурства Леся произошел инцидент, который сломал его жизнь.
Его сестра рассказывала, что один майор позволил себе оскорбительные высказывания в адрес его родителей, а тот не сдержался и ответил грубо.
Майор вместе с прапорщиком избили его, а затем, чтобы уйти от ответственности, сослались на его проблемы с психикой, отправили в психиатрическую больницу, где его продержали около двух месяцев, применяя психотропные препараты, и поставили диагноз «шизофрения».
Марьяна Быкова была уверена в том, что на самом деле это была месть ее отцу за несговорчивость.
После того, как его комиссовали, Лесь нигде не мог устроиться на работу – с таким штампом в военном билете это было просто невозможно.
Его не брали даже грузчиком или сторожем. Лесь связался с плохой компанией и однажды попал в криминальную историю – оказался замешанным в ограблении ювелирного магазина.
Сам он в этом не участвовал, но поджидал своих подельников в отцовской «Волге», пока они обносили магазин. Он не попал в тюрьму, но его снова отправили в психиатрическую больницу.
Отправить Леся в Москву на независимое освидетельствование Леониду Быкову не удалось, и диагноз так и не сняли. В отчаянии актер говорил в одном из писем:
« Ну, как тут не богохульствовать, если тебе подсунули судьбу-фашистку? Ладно, дай мне время, чтобы я мог спасти Леську.
Дай мне вырвать сына из психиатрички, вдохнуть хоть капельку веры в жизнь и в людей. Или еще что-то готовишь мне большее? Больше – не бывает! Глубоко тебя презираю, моя судьба! И не уважаю ».
Как раз в это время Быкову присудили Государственную премию Украинской ССР за фильмы «В бой идут одни «старики» и «Аты-баты, шли солдаты…».
Он отказался приехать на вручение, заявив, что недостоин столь высокой награды, и премию ему доставили на дом.
А вскоре случилась трагедия: 11 апреля 1979 г. Леонид Быков при попытке обгона выехал на встречную полосу и столкнулся с грузовиком. Актер погиб на месте.
Лесь тяжело переживал уход отца. Он понимал, что лишился совей единственной опоры и поддержки и больше не хотел оставаться в этой стране. Устроить на работу ему так и не удалось.
Несколько раз он подавал документы на выезд на СССР, но разрешения не дождался. В 1989 г. Лесь поехал в Москву с просьбой разрешить эмиграцию и снова получил отказ.
Тогда он встал у гостиницы «Москва» с плакатом: «Коммунисты, я не хочу с вами жить!» Его скрутили, отвезли в Матросскую Тишину, а потом отправили обратно в Киев.
И тогда Лесь решился на отчаянный шаг – побег из СССР. По дороге во Львов он сорвал стоп-кран, выпрыгнул из поезда, переплыл Тису.
Он оказался в мадьярском лагере для беженцев, а узнав о решении депортировать его в СССР, пересек австрийскую границу.
В Австрии независимая психиатрическая экспертиза признала его абсолютно здоровым. В 1991 г. Лесь отправился в Канаду, где его приняли в качестве политического беженца.
Спустя год удалось перевезти жену с тремя детьми, позже родился четвертый ребенок. В Канаде Лесь Быков устроился работать строителем и больше на родину не возвращался.